Анализ крови на боррелиоз сэс

Две-три недели назад в Подмосковье «пошли белые», и мои друзья, жители Коломны, отправились за грибами.

Одеты они были, как положено одеваться в лес. Но все равно вернулись с клещами. На другой день жена сняла одного клеща с мужа, а муж — одного с жены. Наутро обнаружился третий, который также был вытащен.

«Клещ был мелок, но толст и недовольно шевелил лапками, — рассказали пострадавшие. — Мы решили сдать его на анализ, как к тому призывают медицинские сайты.

Методично и последовательно мы обзвонили все возможные инстанции — травмпункт, СЭС, Роспотребнадзор. Клеща не пожелали видеть ни в одной.

Предложение подвергнуть клеща анализам вводило собеседников в ступор. Кажется, они едва удерживали в себе вопрос: вы вообще в своем уме? Какой, на хрен, клещ?»

Клещ был посажен в коробочку и убран в холодильник. Он до сих пор там — так и невостребованный российским здравоохранением и эпиднадзором.

Его хозяева побывали у врача-инфекциониста и получили инструкцию: прийти через две недели сдать анализ крови, а до этого — наблюдать за местом укуса.

«У нас самый большой город в Подмосковье, и всего один (!) врач-инфекционист на город и район. И это притом что боррелиоз у нас тут в ощутимых количествах: 1 случай на 10 укушенных. А укушенных — море. Врач сказала: «Вы даже не представляете, сколько».

***

Боррелиоз — самое распространенное в Подмосковье заболевание из тех, что разносятся клещами. Еще он называется болезнью Лайма. Лечится антибиотиками, но нужно лечить сразу. Если запустить, инфекция пустит корни и спустя несколько лет вылезет, например, артритом с мучительными болями или еще какой-то серьезной гадостью.

Поначалу боррелиоз похож на банальную простуду. Недомогание неясной природы. Усталость, вялость, голова болит, спину ломит, познабливает. Начинается такое состояние не сразу после укуса, а спустя некоторое время, когда сам больной уже и думать забыл про клеща, а его врач и подавно о нем не подозревает. Счастье, если он догадается отправить больного сдать анализ крови на боррелиоз. Но это редко кому приходит в голову.

Боррелиоз — не единственная болезнь, которую можно получить от клеща. Таких болезней семь. В том числе гранулоцитарный анаплазмоз, туляремия и — самое страшное — энцефалит. От него умирают или остаются калеками.

Если после укуса энцефалитного клеща сделать пострадавшему серопрофилактику — ввести человеческий иммуноглобулин, — можно его спасти. Но ее надо делать в течение четырех дней. Потом уже не поможет.

Засада в том, что анализ крови показывает энцефалит спустя минимум две недели — так же, как и боррелиоз. Но если анализировать не кровь пострадавшего, а самого клеща, который его укусил, получается быстрее. Результаты будут известны уже через три дня.

Поэтому и рекомендуется сдавать на анализ клещей. Тогда можно, во-первых, принять меры экстренной профилактики, а во-вторых, сразу же правильно поставить диагноз и не упустить заболевание.

***

Впечатлившись историей жителей Коломны, я обзвонила несколько подмосковных станций неотложной помощи, задавая один вопрос: «Куда можно сдать на анализ клеща?»

В итоге стало понятно, что везти вынутого клеща можно в Москву — в ФБУЗ «Центр гигиены и эпидемиологии в городе Москве» в Графском переулке, или в Мытищи — в такой же центр, но Московской области.

Привозить нужно в баночке. Необязательно, чтоб был живым. Главное — чтоб не высох, поэтому в баночку положите влажную ватку.

Анализ делается на четыре инфекции — энцефалит, боррелиоз, анаплазмоз, эрлихиоз.

В московском центре за него надо заплатить 1640 рублей, в подмосковном дешевле — 1055 рублей.

Как такой коммерческий подход к клещам согласуется с бесплатной медицинской помощью, которую мы вроде бы должны получать в государственных медучреждениях? С этим вопросом я обратилась в министерство здравоохранения Московской области.

Мне объяснили, что бесплатная медицинская помощь в виде анализа клеща оказывается, только если вы придете в травмпункт с клещом на теле и из вас его вынет врач.

Тогда клещ будет отправлен на анализ бесплатно для вас и, что тоже важно, без вашего участия. То есть не вы потащитесь в Москву или Мытищи с баночкой и влажной ваткой, а курьер, поскольку каждая поликлиника Московской области в соответствии с приказом министра здравоохранения обязана иметь договор с лабораторией — либо в Мытищах, либо в Графском переулке.

Если же клещ изъят гражданином самостоятельно, бесплатному анализу он не подлежит — объяснили утвержденные в нашей стране правила в пресс-службе минздрава области. Потому как мало ли чей это клещ.

Может, вы его не с себя сняли, а с кого-то еще. С друга, например. Или с собаки. Или он вообще никого не кусал, мирно гулял, а вы его поймали — и в банку. И что ж, теперь государство должно на него деньги тратить? Транжирить народные средства на бесхозных клещей?

***

Пока я размышляла над тем, какими веселыми идиотами видятся граждане чиновникам здравоохранения — вот ведь ищут где-то клещей, ловят их голыми руками, а потом тащат на анализ без всякой выгоды для себя, лишь бы только поразорять государство, — на ловца прибежал зверь.

Меня саму укусил клещ.

В субботу, 2 сентября, мы пошли за грибами, в воскресенье утром я увидела на ноге выпуклую черную точку. Кожа вокруг надулась и покраснела. Было не то чтобы больно, но некомфортно.

Клеща хотелось немедленно выдернуть. Но я решила действовать по правилам. Отправилась с дачи в Москву, в травмпункт по месту жительства — в Строгино.

Очередь была часа на три. Несколько человек с переломами. Кто-то — на перевязку. Кто-то хотел снять побои. Кто-то, наоборот, хотел драться, хотя уже весь был избит и в крови.

Мы с клещом пришипились в углу и чувствовали себя чужими на этом празднике жизни.

— Где вас укусили? — первым делом спросил врач.

Я показала на ногу.

— В каком районе? — повторил врач с некоторым уже раздражением.

Сообразив, что его интересует, я призналась, что в Воскресенском.

— В Воскресенском нет эндемии, — сказал врач и посмотрел на меня со значением.

Я сразу поняла, что моего клеща на анализ он отправлять не будет. Была бы эндемия в Воскресенском районе, он бы, может, и отправил. А так — нет.

Целый день я носила клеща на себе, надеясь, что он будет исследован. Но напрасно. Ладно. Раз надеждам не суждено сбыться, пора от него избавиться.

— Повезете его на анализ? — спросил врач. Он не настаивал. Это был полностью мой выбор: узнавать, заражен ли мой клещ опасными инфекциями, или не узнавать.

Я решила везти.

Врач протянул бумажную полоску с адресом все того же ГБУЗ «Центр гигиены и эпидемиологии» в Графском переулке. «Анализ платный, — буркнул он. — В прошлом году стоил тысяч пять».

По выходным центр не работает. В понедельник я приехала без четверти четыре. Клещей, как оказалось, принимают только до полчетвертого.

Вместе со мной опоздали еще два человека — везли своих клещей из каких-то дальних краев Московской области. Втроем мы принялись стенать. Нас пожалели.

Вернулась на рабочее место бухгалтер, приняла деньги — 1643 руб. за каждого клеща. Оплатив анализ, мы понесли сдавать клещей в окошечко на лестничной площадке. Там все еще стояла небольшая очередь из тех, кто не опоздал.

«С клещами очень много, — сказала усталая лаборантка. — Поток».

Лаборатория находится внутри комплекса зданий Центра гигиены и эпидемиологии. Путь к ней обозначен наклеенными на стены листками: «Клещи», «Клещи», «Прием клещей — коричневая дверь», «Вход запрещен — клещи там!»

По изобилию листков понятно, что люди с клещами в баночках здесь задолбали всех абсолютно.

В лаборатории сказали, что в среду мне позвонят, если клещ заражен. Но с субботы до среды — пять дней. Если обнаружится, что он переносчик энцефалита, для экстренной профилактики все равно уже поздно.

***

Как сообщает сайт столичного Роспотребнадзора, за последнюю неделю в Центре гигиены и эпидемиологии Москвы исследовано 1106 особей клещей. Из них с положительным результатом на клещевой боррелиоз — 184, на гранулоцитарный анаплазмоз — 30.

Всего с начала сезона активности клещей в медицинские организации Москвы по поводу укусов обратилось 11 112 человек.

Зарегистрировано 434 случая клещевого боррелиоза.

Это данные — только по Москве.

А вот цифры по Московской области.

На 1 сентября зарегистрировано 13 418 случаев присасывания клещей. Исследованы 5372 клеща. В 11,1% случаев выявлены возбудители боррелиоза, в 2,1% — анаплазмоза, в 0,3% — эрлихиоза. Возбудителя клещевого энцефалита не обнаружено.

Сайт Московской неотложки рисует не столь оптимистичную картину по энцефалиту. «В настоящее время заболевание клещевым энцефалитом регистрируется на всей территории России, а из прилегающих к Московской области — в Тверской и Ярославской областях. Территория Москвы и Московской области (кроме Талдомского и Дмитровского районов) является благополучной по энцефалиту».

Талдомский и Дмитровский районы граничат с Тверской областью. Оттуда и ползут к нам зараженные клещи.

Центр гигиены и эпидемиологии Тверской области с начала сезона исследовал 2077 клещей, снятых с людей. Обнаружены 343 клеща — носителя инфекции. Из них 13 «несли» энцефалит, 290 — боррелиоз, 21 — эрлихиоз, 19 — анаплазмоз. Также выявлены 23 клеща, зараженных сразу несколькими инфекциями.

Клещевым энцефалитом в Тверской области этим летом заболели два человека. Экстренную серопрофилактику получили 1406 человек.

В регионах, признанных эндемичными, ее разрешено проводить укушенным за счет средств ФОМС.

Когда энцефалитные клещи переползут из Тверской области в Московскую — а это рано или поздно обязательно случится, — ее тоже признают эндемичной, и тогда нашим врачам тоже разрешат проводить серопрофилактику и принимать бесплатно клещей на анализ. Но для этого надо, чтоб хотя бы человек пятнадцать-двадцать в нашем регионе заболели энцефалитом в результате укуса клеща.

Задача каждого здравомыслящего жителя Москвы и Подмосковья — не попасть в их число.

***

Официальная медицина предупреждает о жутких болезнях, разносимых клещами, и одновременно экономит деньги на их экстренное выявление и профилактику.

Граждане из-за этого дезориентированы.

Так надо нам бояться клещей и носиться с ними по врачам и лабораториям?

Или не надо, потому что у нас не эндемичный район, а просто удалить клеща своими силами и забыть?

Или все-таки перебдеть лучше, чем недобдеть?

Или — как?

Все возможное, чтоб узнать правильный ответ, я сделала. Даже провела эксперимент на себе. Но так его и не узнала.

Вот как ловко умеет наша система здравоохранения запудрить людям мозги.

Специфические антитела к возбудителю боррелиоза (болезни Лайма, Lyme Disease), свидетельствующие о текущей или перенесённой в прошлом инфекции.

Боррелиоз или болезнь Лайма (по названию местечка, в котором в 1975 г. было впервые выявлено заболевание) – распространённая, переносимая клещами инфекция. Возбудитель – очень маленькая спирохета Borrelia burgdorferi, единственная из всех боррелий патогенная для человека. Хозяевами являются многие позвоночные животные: собаки, овцы, птицы, коровы и лошади, но основной хозяин и переносчик – иксодовые клещи, у которых инфекция длится на протяжении всей жизни клеща. В России — это I.ricinus и I.persulcatus. Заболевание характерно для весенне-летнего периода. Чаще наблюдается в Московской, Ленинградской, Тверской и других, преимущественно северных областях, а также в Прибалтике.

Заболевание системное, имеющее 3 стадии

• I стадия возникает через одну неделю после укуса клеща и длится от 3 до 33 дней. Для неё характерна лихорадка и мигрирующая эритема. Если терапию начинают в этой стадии, то дальнейшее развитие заболевание удаётся предотвратить.
• Через 4 недели после укуса развивается II стадия. Для неё характерны поражение сердца и неврологическая «триада»: асептический менингит, паралич лицевого нерва и периферические невропатии.
• Через 6 недель, а иногда через несколько лет у нелеченных больных развиваются тяжёлые поражения суставов.

Лабораторная диагностика. При классической картине мигрирующей эритемы диагноз ставится по клиническим признакам, в остальных случаях его подтверждают лабораторными методами. Посев, выявление антигена возбудителя и гистологическое исследование кожи недостаточно чувствительны и специфичны, гистологическое исследование, кроме того, инвазивно. Поэтому диагноз подтверждают, в основном, серологическими методами — выявлением в крови специфических IgG и IgM антител к возбудителю (в лаборатории ИНВИТРО, соответственно, тесты № 243 и № 244).

ПЦР-тестирование на наличие генетического материала возбудителя в данном случае малоэффективно, но используется при необходимости у пациентов с отрицательными результатами серологических тестов, но вескими клиническими подозрениями на инфицирование, а также у пациентов с иммунодефицитом.

Специфические антитела к Borrelia burgdorferi начинают обнаруживаться  на 2-4 неделе после начала инфекции (сначала IgM,  потом IgG), максимальное количество IgG синтезируется через 1,5 — 3 месяца после инфицирования. Антитела к Borrelia burgdorferi часто не выявляются на ранней, локализованной стадии заболевания или при рано назначенной антимикробной терапии.

Таким образом, отрицательный результат серологических тестов на ранних стадиях инфекции не является подтверждением её отсутствия и требует перепроверки в динамике через 2 — 4 недели. На диссеминированной и хронической стадиях специфические антитела к возбудителю имеются практически всегда. Антитела класса IgG циркулируют в крови длительный срок (от нескольких месяцев до нескольких лет), даже после успешной антимикробной терапии и излечения инфекции. Поэтому по присутствию и титру антител об успехе лечения судить нельзя. Иммунитет против Borrelia burgdorferi не является стерильным. У переболевших людей возможно повторное заражение через несколько лет. Выявление антител к Borrelia burgdorferi не всегда сопровождается клиническими признаками болезни Лайма.

По оценкам, специфичность ИФА тестирования антител к Borrelia burgdorferi в настоящее время достигает 95% (т. е. неспецифические реакции, перекрёстное реагирование с антигенами других бактерий могут примерно в 5% случаев давать ложноположительные результаты).

В сомнительных случаях для подтверждения результатов ИФА-тестов используют иммуноблот.

Литература

1. Инфекционные болезни у детей. Ред. Д. Марри. М. Практика, 2006. 928 с.
2. В.И. Офицеров. Лайм-боррелиоз и его диагностика. Новости «Вектор-Бест» N 2 (28).
   
   Июнь 2003.
3. Tietz Clinical guide to laboratory tests. 4-th ed. Ed. Wu A.N.B.- USA,W.B Sounders Company, 2006. 1798 p.